Есть очень мало украинских экспертов, которые бы хорошо разбирались в ближневосточных перипетиях, ведь большинство из тех, кого приглашают на ток-шоу, являются ретрансляторами западных рупоров. Таким образом, Украина лишена собственной информационной интерпретации того, что происходит в самом важном регионе планеты. Никто не против того, чтобы имплементировать «расхваленные» европейские ценности и поднимать социально-экономический уровень своих граждан. Однако, становиться «информационным» придатком, выдавая национальные интересы заморских держав за собственные – это, по крайней мере, недальновидно.
Нам очень понравилось, как трактует известный украинский политический консультант Дмитрий Джангиров те события, что имеют место в Сирии и не только. Для украинской аудитории он доходчиво раскрывает те глубокие пласты, что лежат под проблемой, получившей название «арабская весна».
Мы приводим полное интервью украинского эксперта Джангирова, где он популярно объясняет то, что долго не могли усвоить многие. Ближний Восток: просто о сложном…

Расскажите, пожалуйста, о ситуации на Ближнем Востоке?

Дмитрий Джангиров: На конференции в Стамбуле в кулуарах все обсуждали телевизионную западную картинку – утонувшего мальчика и толпы беженцев, прорывающих оцепление. Первый инцидент с беженцами произошел на венгерском железнодорожном вокзале. Что там произошло на самом деле? Большинство мест в поезде купили сирийские беженцы, а их согнали в один вагон и выключили свет. После этого начался бунт. Но разве нельзя было предусмотреть, что после такого начнется бунт? А съемочные камеры уже были готовы и сняли все это. Есть еще множество моментов, когда журналисты попадали в эмоциональные ситуации, когда прорывалось оцепление, падало заграждение – все это запоминающиеся моменты. Снимок с погибшим сирийским мальчиком показывали много раз. И если мы возьмем конченных ублюдков из «Шарли эбдо», которые посмеялись над этим снимком, то это является отображением происходящего в западном информационном пространстве.

Но эти карикатуры неоднозначны, их можно по-разному трактовать?

Дмитрий Джангиров: Смерть однозначна. Нет двусмысленности по поводу смерти. До этого потока, когда зримо рванули беженцы, они рассматривали на всю Европу 800 тысяч беженцев и хватались за голову «какой ужас!». Турция, например, приняла 2,5 миллиона беженцев, и это не очень заметно. В Украине число внутренне перемещенных лиц перевалило за 1,5 миллиона, это не совсем то, что беженцы, но это тоже проблема, это тоже тяжело, но гуманитарной катастрофы не произошло.
В Европе это все подается, как гуманитарная катастрофа. Есть предположение, что такая информационная подача – это к активизации военных действий, по нанесению большего количества ударов по «исламскому государству», и обсуждения военной операции, иначе с ними не справиться. А в наземной операции непонятно, кто будет воевать. Даже турки, у которых сильная и боеспособная армия, не особо рвутся в бой, они ведут речь о создании зоны безопасности, чтобы обеспечить безопасность своей границы. Готовы воевать курды, их легендарная бешмерка, которая собственно говоря, является ополчением. Но они не способны вести войну в условиях фронта. Их возможности – это ведение локальных боевых операций, оборона или захват отдельных пунктов, партизанская война.
Россия на данный момент не более, чем обозначила свою готовность, она не будет воевать без коалиции, но Россия, скорее всего, не позволит захватить Дамаск. Для того, чтобы не позволить захватить Дамаск, надо не так много солдат. На себе как-то не принято показывать, но в период Иловайска прибыло какое-то количество артиллерийских офицеров и в результате начали выигрываться артиллерийские дуэли, что в современной войне и означает победу, даже если в живой силе и не нанесен ущерб. Туда, судя по всему, тоже прибыли российские артиллерийские офицеры. На базы, находящиеся там, в Сирии, тоже, судя по всему тоже прибыли две батальонные группы. Каждая батальонная группа – это порядка 120 человек.

А Россия сама подтверждает это?

Дмитрий Джангиров: Россия этого не опровергает, тем более это известные базы и известна их локация. Это военные базы: Латакия и Тартус. Вести наступление эти силы не в состоянии, там нет на сегодняшний день авиации для нанесения ударов. Есть сообщения, что туда прибыли семь транспортных самолетов, и они вполне могли доставить две батальонные группы, а остальное – вооружение. Это достаточно много, потому что для той войны с «исламским государством», которая там идет, конечно, и системы залпового огня резко меняют соотношение сил, артиллерийские офицеры, и способы электронной борьбы и электронной разведки. Ситуация на фронте резко меняется. В целом, на момент присылки российских войск сирийская армия истекала кровью и держалась из последних сил. «Исламское государство» вышло на последнее месторождение нефти, остававшееся под контролем правительства, вылазки происламистов есть и в самом Дамаске, то есть, ситуация критическая. И в этот момент прибыло подкрепление.

А демократическая оппозиция тоже воюет?

Дмитрий Джангиров: Демократическая оппозиция более малочисленна и воюет не там, где «исламское государство», хотя отчасти воюет и с «исламским государством». Они ведут боевые действия, но не так активно. Американцы их берегут, ведь надо же потом кому-то участвовать в выборах, идти в полицию.
Есть районы, находящиеся под контролем курдов, и это в основном вдоль сирийско-турецкой границы. Там у «исламского государства» не очень хороши дела, потому что не за что зацепится. Для курдов религиозный фактор значит намного меньше, чем этнический. Поэтому для них что курд-суннит, что курд-шиит, что курд-зараастриец – не имеет особого значения. У них очень силен культ огне- и солнцепоклонничества и, собственно, волхвы, которые пришли к Иисусу с дарами – это курды. Это древний народ, который, даже встроившись в исламское общество, имеет во многом свою устаревшую структуру общества.

У них же было когда-то государство?

Дмитрий Джангиров: Как такового собственного государства у них никогда не было, но были курды, стоявшие во главе крупных государств. Салах ад-Дин был курдом, он считается арабом тысячелетия, который в долине Армагеддон разбил крестоносцев. У них свой курдский язык, просто многие курды говорят на языках тех государств, где они осели.
Курды – это огромная этно-конфессиональная группа, которая не принимает «исламское государство», алевитам деваться некуда – они правящая в Сирии группа. Значительная часть мусульман не считают алевитов мусульманами. Это синкритическая религия, в которой есть элементы христианства, у них есть доисламские культы Зари, Луны, Солнца. Когда отец Башара Асада Хафез Асад пришел к власти в Сирии в результате переворота, то суннитская и христианская общины заявили протест в конституционный суд. В конституции было записано, что президентом страны может быть только мусульманин. В результате шейх шиитской общины, которая составляет всего 4-5% населения страны, издал фетву, согласно которой алевиты – это мусульмане-шииты. В результате сложился блок алевиты-шииты, а шиитов поддерживает Иран. Поэтому смычка алевиты-Иран, это смычка Асад-Иран. Алевиты составляют 10-11% населения, но они являются верхушкой и занимают руководящие посты в армии, в правительстве.
В Сирии суннитский исламизм всегда держался на том, что власть узурпирована не мусульманами. В Хомсе центром исламизма всегда были офицерские училища, которые должны бы, как казалось, быть центром светскости. Но подавляющее большинство там составляли офицеры-сунниты, а продвижения по службе не было потому, что вокруг были алевиты. Хомс не первый раз стал столицей восстания, и там артиллерией громилось военное училище, когда погибли 1000 курсантов. Но на Востоке другое отношение к жизни и смерти. И когда Запад озаботился жизнью мальчика, то поверьте, есть жизни ста тысяч мальчиков, которые он не заметил.



В свое время Саудовская Аравия и Катар поддержали исламистов, они были уверены, что те будут у них под контролем. Но у Саудовской Аравии возникло много других проблем. С одной стороны они не смогли справиться с Йеменом. С другой стороны, не смотря на то, что официальная религия Саудовской Аравии – это ваххабизм, но у них есть провинция, которая в 1934 году им досталась от Йемена, где вся нефть собственно и находится. Провинцию они тогда отбили, а с племенем справиться не смогли. А племя – шиитское и у них теократическое государство, но есть договор с этим племенем. Время от времени это шиитское племя достает договор и предъявляет саудитам какие-то претензии. А с Йеменом у Саудовской Аравии интересные отношения. В 2005 году йеменские племена, родственные саудовским шиитам, разбили вторгнувшуюся в Йемен саудовскую Национальную гвардию, да и сейчас саудиты не очень успешно воюют там с хуситами. Проблема в том, что в самом Йемене появилось «исламское государство».
В чем секрет успехов «исламского государства»? Есть консервативный ислам, но в нем сохраняются восточные традиции, в первую очередь так называемые «адаты». Это почитание старших, соблюдение определенных традиций и так далее.

Шариат?

Дмитрий Джангиров: Шариат есть и там и там, но восточное общество, даже если оно исповедует радикальный ислам, например, ваххабизм в Саудовской Аравии, оно герантократическое по своей сути. Современные исламисты предлагают молодежи социальные лифты, а в традиционном обществе нет социальных лифтов. Более того, те, кто зачастую – главная революционная сила, кто уходил воевать на стороне джихада, в моджахеды из Саудовской Аравии – в основном достаточно обеспеченные люди. У тебя деньги есть, а продвижения нет, ну и идут воевать.
Почему большая социальная поддержка у «исламского государства»? Вокруг бардак – а у них порядок, налог заплатил, ходишь работаешь, и никто тебя не трогает. Даже для религиозных меньшинств оставалась возможность сосуществования. Но, как раз ИГИЛ не оставляет такой возможности для других конфессиональных меньшинств, более того это противоречит Корану, ведь людей нельзя обращать насильно. ИГИЛ же насильно обращает в ислам или речь идет о физическом уничтожении, а не о дополнительном налоге.

Но шариат-то там есть на территории Исламского государства?

Дмитрий Джангиров: Там есть шариат, ну и в Иране есть шариат, но ведь речь идет о правоприменении. Шариат есть во многих странах, но это не обязательно означает ужасы.

Все говорят, что ожидается большая война на Ближнем Востоке?

Дмитрий Джангиров: Мне смешно слушать этих европейцев. Большая война всех со всеми там уже идет. Только европейцы ее заметили после того, как к ним волной хлынули беженцы. В Украине есть тысячи сирийских беженцев, и я это точно знаю. Более того, первые прецеденты того, что сирийцы и иракцы пытались через украинскую границу проникнуть в Европу, уже были. В Украине сирийские беженцы есть, в основном по армянским паспортам. В Стамбуле можно купить практически любой почти настоящий паспорт, есть возможность приехать в качестве студента, и учиться здесь. У нас уже есть тысячи сирийцев, просто мы их пока не видим.

А зачем венгры срежиссировали события на вокзале? Зачем это нужно было?

Дмитрий Джангиров: Я думаю, что венграм важно было показать этот ужас и перенаправить все в Европу. Тем более, вы же знаете, как Германия «нанесла удар в спину» Венгрии – отказались продавать проволоку для создания заградительной стены. Хотя практически не было беженцев, которые бы хотели остаться в Венгрии.

Многие стали говорить о том, что Путин хочет войти в Сирию, чтобы доказать свою нужность Западу, Евросоюзу, Штатам и за счет этого решить свои внешнеполитические проблемы. Что вы думаете об этом?

Дмитрий Джангиров: Я думаю, что те, кто так говорят, представляют себя на месте Путина, переносят на Путина свои представления о том, что бы они сами делали. Разумеется, Путин повышает ставки в геополитической игре. Он считает, как я думаю, что тот факт, что иранскую сделку он никак не увязывал с Украиной, этого вполне достаточно. А вот Сирию он уже будет увязывать. В международной политике зачастую два конфликта проще урегулировать, чем один, легче достичь компромисс по двум-трем конфликтам, чем по одному.
Когда-то я сказал, что Путин в переговорном процессе первый раз предлагает нечто, обоюдовыгодное с его точки зрения. Если отказались, то второй раз он будет стремиться к тому, чтобы для второй стороны цена уже была выше, даже если для него эта цена тоже будет выше. Ахтисаари упоминал, что в 2012 году Путин предлагал сценарий ухода Асада, и это обсуждалось на закрытом заседании Совета Безопасности, а Ахтисаари ничего не станет придумывать. Но Запад считал, что Асаду осталось 2-3 недели и о чем-то договариваться нет смысла. Теперь что мы видим? Британия предлагает создание временного переходного правительства во главе с Асадом, и уже Сирия это отвергает. Но понятно, что сценарий просто ухода Асада не будет, потому, что от него уже отказались один раз. Игра идет на повышение ставок и хотя она болезненна для России, но она болезненна и для Запада. Надо понять, что располагая намного меньшими возможностями, чем Запад, Путин бьет по болевым точкам. Первая болевая точка это были фермеры. Их мало в процентном отношении, но они очень организованы и если устраивают акцию, то мало не покажется. Теперь они бьют по другой болевой точке – беженцы. На самом деле, нет никакой связи между российскими войсками в Сирии и потоком беженцев, который уже давно хлынул в Европу. Но обыватель понимает так, что если Россия еще и начнет военные действия в Сирии, то мы получим еще миллион беженцев за неделю. За эти дни резко увеличился рейтинг крайне правых в Европе, которые все либо прямые, либо косвенные союзники Кремля. Рейтинг венгерской крайне правой полунацистской партии «Йоббик поднялся с 20 до 33%. Во Франции идет набор рейтинга не у Марин Лепен, которая свой уже выбрала, а у Саркози, который тоже готов на жесткие меры, но он более респектабелен. Сейчас ситуация такова, что правые и крайне правые вместе имеют 50%. Это впервые во Франции, которая в целом является левой.
В Британии за неделю кризиса с беженцами количество сторонников выхода из Евросоюза перевалило за 50%. Интересно, что на выборах внутри лейбористской партии победил представитель крайне левого крыла Корбин. Он левый, антиглобалист и стоит за выход Британии из НАТО. Британская пресса высмеивала то, что российские СМИ посвящают аутсайдеру Корбину больше времени, чем, например, премьер-министру. Наверное, что-то знали. Олег Соскин сказал, что Россия уже потратила триллион на войну в Сирии. Думаю, ей пришлось «заплатить всего 250 миллиардов», чтобы Корбин стал лидером лейбористов. «Дешевле» обошелся личный враг Путина Эббот, которого придушила своя партия.

До какого предела можно манипулировать общественным мнением в мире?

Дмитрий Джангиров: Можно, но какой манипуляцией вы перебьете картинку беженцев? Кроме того, там людям известна точка зрения крайне правых и эта точка зрения накладывается на нынешнюю «картинку». Нет никакой логики. В сверхкоммуникативном мире сверхпростое мышление и на него нужно сверхпростое сообщение. Сверхпростое сообщение ультраправых какое? Мы же вас предупреждали. Меркель пытается противопоставить гуманизм, но как это сработает не понятно. Папа Франциск сказал, что каждый приход должен принять по одному беженцу. Я хотел бы посмотреть, как на западной Украине греко-католики или католики восточного обряда выполнят обращение своего Папы.
В начале Марин Лепен заявила, что немцы готовы принять беженцев, чтобы сделать из них рабов, на что немцы отреагировали, заявив, что все это не так. А теперь немецкие концерны заявили, что готовы их трудоустраивать. И немцы сами себе говорят, а может Марин Лепен что-то все же знает?

И что дальше? Какой может быть сценарий для Европы?

Дмитрий Джангиров: По идее Европа должна пойти воевать против «исламского государства». Европа не хочет этого делать. Европа будет наносить авиационные удары, но это сильно не повлияет на расширение «исламского государства», тем более, что это сетевое государство. Вот ты приходишь к ним, и говоришь, что будешь их поддерживать. Может с тобой поговорит духовный наставник, тебя спросят, где ты будешь бороться. Я скажу, что, например, буду бороться в Алжире, у меня там племя, и я подниму его на борьбу. Тебе говорят: «Пожалуйста, брат». И в Алжире возникает «исламское государство». С ними очень трудно бороться, потому что мы не понимаем, где они.

Как будет дальше развиваться ситуация на Востоке, как будут повышаться ставки? Как себя будет вести Европа, Штаты, как будет вести себя Россия?

Дмитрий Джангиров: Я грубо скажу, конечно, упустили время рвать гланды с правильной стороны, и теперь их рвут с неправильной стороны. Но здесь надо уже проявить последовательность и не останавливаться. Упущено время для терапии, для локальной операции, уже нужна полосная операция. Понятно, что авиационными ударами с «исламским государством» не справиться, понятно, что нужна наземная операция. Понятно, что против мобилизации курдов выступает Турция, потому что боится, что это потом перекинется на нее. И отчасти она права и последние события показали правоту турок. Кто в поле будет воевать против «исламского государства»? Никто не хочет. Иран готов, корпус стражей исламской революции пойдет воевать, но этого не хочет Запад. Сирия тогда попадет под влияние Ирана, Ирак станет шиитским окончательно, ведь там и так 60% шиитов, а Курдистан окончательно отпадет. Перед тем, как что-то делать с ИГИЛ, сначала надо, чтобы все потенциальные союзники по войне с ИГИЛ договорились между собой о постигиловском мире. О том, каким будет мир после победы, какое там место займут курды, какое место займут алевиты в Сирии, какое место шииты займут в Саудовской Аравии и в Ираке. Иначе в ходе войны будут наступать моменты, когда кто-то будет сворачивать или переходить на сторону «исламского государства», если он не будет видеть своей конечной перспективы. Надо ответить на вопрос, какой будет послеасадовская Сирия. И пока нет ответа на эти вопросы, продолжается наступление ИГИЛ, который контролирует большие нефтеносные территории. Не знаю сегодня, но полгода назад нефть, которую добывал ИГИЛ, реализовывалась Катаром и Саудовской Аравией и у «исламского государства» были деньги. У них действуют социальные выплаты, то есть, некие функции государства они выполняют. В противостоящем им регионе нарушены все и не действует ни одна международная норма – принцип невмешательства во внутренние дела, принцип соблюдения государственного суверенитета. Полностью разрушена система всех международных договоров и обязательств. Есть зло худшее, которое строит свое государство на абсолютно других принципах, поэтому оно является врагом для всех, в том числе и для своих спонсоров Саудовской Аравии и Катара. Только кто-то считает, что если подставить соседа, то крокодил не сразу тебя съест. Очаги «исламского государства» распространены от Афганистана до Северной Африки.

Как ситуация с войной в Сирии повлияет на ситуацию в Украине? Поменяет ли западный мир Украину на Сирию?

Дмитрий Джангиров: Никто никого разменивать не будет. Надо понимать, что для России Украина осталась в числе первых на повестке дня. Для Запада Украина ушла с первой страницы повестки дня, Штаты втягиваются в свою предвыборную кампанию. Для Запада очень важный элемент всех договоренностей, я об этом говорил уже год назад, это наступление длительного перемирия. Все остальное их беспокоит намного меньше. Украину беспокоит, а что будет после перемирия? Украина часто коряво формулировала этот вопрос в связи с «высоким уровнем подготовки», но, по сути, правильно. Сейчас как ни будь проведем выборы. А как проведем выборы? Заявления Порошенко, в том числе о том, что Минские договоренности не будут переноситься на 2016 год, они не отражают реалий. Заявления Петра Алексеевича раскрывают его внутреннее психоэмоциональное состояние. На самом деле, его и Украину заставили переносить Минские соглашения на 2016 год. Если вы почитаете текст Берлинского заявления, то очевидно, что из него заставили выкинуть кучу упоминаний про Россию, там осталось только одно негативное упоминание. Давайте посмотрим, что будет, если не менять Минские соглашения, где все надо сделать до конца 2015 года. С боем Курантов они превращаются в листок бумаги. А что еще происходит? А Оланд и Меркель превращаются в лузеров и им это не сильно нравится. Очередной европейский конфликт, взявшись решить европейскими силами без помощи США, они в очередной раз провалили. И после этого европейцы еще хотят чего-то в НАТО требовать? Извините, США, как руководили НАТО, так и будут руководить, систему безопасности будут и дальше выстраивать США. Почему у Порошенко был тяжелый разговор в Берлине? Потому что Меркель хочет, чтобы на конец года была зафиксирована формулировка «Существенное продвижение в выполнении Минских соглашений»

Эту формулировку можно сказать в любой момент, главное найти хорошее оправдание?

Дмитрий Джангиров: Нет. Если возобновятся перестрелки, если заморозится процесс, если до Нового года не будут приняты поправки к Конституции, а они могут быть приняты, если пройдут каким-то образом согласованные выборы, то никакого продвижения нет. Тем более, что Вашингтон скажет, что нет продвижения.

А что может предложить Вашингтон? Как он может поучаствовать?

Дмитрий Джангиров: Без европейцев? Это то, чего европейцы не хотят, да и Украине оно не нужно.

А что они могут предложить? С Москвой говорить?

Дмитрий Джангиров: Им найдется, о чем поговорить. И про Украину, и про Сирию, и про освоение Арктики, и поверьте, что для Украины это худший вариант. Приедет Нуланд и расскажет, за какие законы надо голосовать, а Пайет проследит за этим – вот как это будет. И вот это будет называться, Соединенные Штаты включились в процесс. И как? С точки зрения официального Киева, сейчас на самом деле тупик, вот почему так тяжело. Если идет договоренность в любом виде про местные выборы, и эти выборы каким-то образом прошли, ОБСЕ сказало, что в целом не смотря на нарушения, выборы засчитываются, а что будет дальше? Они формируют делегацию, с которой нельзя не вести переговоры, а это то, чего не хочет Киев. А они скажут, мы вам принесли поправки к Конституции, которые предлагали Захарченко и Плотницкий и которые вы не хотели рассматривать, возьмите их теперь. Поэтому Киев не хочет проводить там выборы и его можно понять.
Мы неправильно понимаем формулировку по украинскому закону, то есть закон, который принят на данные конкретные выборы украинским парламентом. Голоса в целом под него есть, потому что в парламенте есть «минская коалиция», как я ее называю. Это абсолютное большинство БПП, большинство Народного фронта, группы Воля народа, Видродження и Оппозиционный блок. У них хватает голосов, чтобы в русле Минских соглашений принять любые законы. Можно хорохориться и много говорить, но никто не отменял права «горе побежденным», Запад рассматривает Украину, как государство, которое в целом потерпело поражение.

А Россия выиграла? Что выиграла Россия?

Дмитрий Джангиров: Если рассматривать, как игру с нулевой суммой, то да. Россия получила то, что хотела. Она получила в случае мирного урегулирования часть украинской территории, находящуюся под своим полным политическим контролем. А это гарантия от вступления в НАТО, это гарантия проблем со вступлением в ЕС, потому, что на части территории страны будет особый экономический порядок и это надо будет согласовывать.

То есть, для Путина все хорошо?

Дмитрий Джангиров: Это надо его спрашивать, устраивает ли его цена, которую он за это заплатил и еще заплатит. Но и Украина заплатит. Вы говорите, что кто-то кого-то шантажирует, нет, на том уровне никто никого не шантажирует, потому что там знают, какие есть еще возможности. Развал Украины, который Россия может привести, как последний довод, станет катастрофой для Европы. В августе, со ссылкой на высокопоставленное российское военное руководство, в европейской прессе сообщалось, что в случае, если Россия решит, что там произошла какая-то провокация, то наступление не будет останавливаться.

Но Россия тоже умеет блефовать?

Дмитрий Джангиров: Правильно, но Россия несколько раз показывала, что она способна довести начатое до логического конца. Угроза, как известно, страшнее самого исполнения. Во всяком случае, по вторичным сигналам Запад очень нервно реагировал на то, что Россия объявила о том, что закончила создание национальной платежной системы и начала ее тестирование. То есть Россия дала понять, что без Свифта обойдется. Блеф это или нет? Все блеф. Нефтепровод Набука – блеф, Ильичевский порт, где мы за свои деньги построили терминал – блеф, потому что он оказался никому не нужным. Я вам кучу таких примеров приведу, Южный поток оказался блефом, но он перешел в Турецкий поток, а вот «Северный поток 2» оказался не блефом. «Северный поток 2» обеспечивает логистику российского газа до Италии. В этой политике 9 из 10 случаев – блеф, но никто не хочет попасть под раздачу того одного случая, который произойдет.
Есть фактор европейской общественности, которая нервно на все это реагирует. В европейской прессе спекулятивно поднимается тема о возможном прибытии украинских беженцев, хотя сейчас вероятность этого намного меньше, чем несколько месяцев назад.
Есть люди, которые принимают решения и нам сложно представить, что они решат. Тем более, что и системы ценностей у них разные. Например, у нас есть политик Береза, который приводил в пример, что «в израильской армии командир должен идти в атаку с бойцами, вот бы нашей армии такое же». Но хочется сказать ему, почитай тогда весь устав израильской армии, где говорится, что в случае попадания бойца в плен он должен сообщить о себе не только всю информацию, но при угрозе жизни и всю требующуюся от него информацию, и максимально сотрудничать с противником, чтобы сохранить жизнь. А для арабов это совершенно не понятно, там в любом случае надо сохранить честь.

Насколько серьезной для вас представляется военная доктрина Украины, где главный враг Россия?

Дмитрий Джангиров: Это не имеет никакого значения. А для общественного сознания больше происходят разрывы шаблона, когда Киев несколько раз объявлял блокаду Донбасса, потом заявлял, что готов покупать там уголь, а теперь Захарченко объявил, что запрещает продавать уголь в Украину. Мы все, даже во время жесточайшей блокады, проезжая по Киеву видели дымящуюся Трипольскую ТЭЦ, которая работает исключительно на донбасском антраците. Если она дымит, значит, уголь поступает. Наверное, волонтеры партизанскими тропами выносят его на себе в необходимом количестве, а скорее всего, эшелонами.

То есть, какой-то экономический блеф?

Дмитрий Джангиров: Мы запутались между реальным и виртуальным. И власть запуталась, что происходит. Мы договариваемся с Европой о какой-то цене, а потом говорим, что цена не справедливая и денег у нас нет. Европа говорит, что выделит нам сколько надо, но потом выделяет не столько, сколько надо. Дают 500 миллионов, а это 2 миллиарда кубов газа, а нам надо закачать, если теплая зима, как минимум, три миллиарда. Мы живем в странное время, где заявления президента и премьера будет ли дефолт, как они будут с кредиторами, будут ли платить России, не имеют никакого значения. Как скажет Яресько, так и будет, и пока она молчит, значит, мы платим. У нас разрыв между реалом и виртуалом колоссальный и ничем хорошим это не кончится.

Но тихо заплатить 3 миллиарда, которые мы должны, нельзя?

Дмитрий Джангиров: Почему нельзя? Можно тихо взять из золотовалютных запасов и тихо заплатить. Но я боюсь, что там очень грамотно все составлено и неуплата вызовет кросс-дефолт и по другим обязательствам, все-таки это межгосударственный долг. То, что у нас заявили, что достигнута договоренность с кредиторами, она еще должна быть утверждена всеми. Минаритарии могут подавать в суд и, как минимум, американские хетч-фонды дважды выигрывали дела и заставляли платить Аргентину, реструктуризировавшую свою часть долга, по своим долгам полностью. Пусть еще Верховная Рада проголосует за облигации, которые мы выставляем для восстановления стоимости. Представьте, что четыре года, которые мы не платим «тело», мы платим по повышенной ставке 7,75%. То, что произошло с реструктуризацией – это значит, что правительство облегчило себе жизнь на ближайшие 4 года, дальше – проблема.

А как дальше рост пойдет?

Дмитрий Джангиров: В том документе, который сопровождает это соглашение, прописана цифра предполагаемого роста Украины. Вот в чем ужас. Стабильный рост у нас начнется, начиная с 2020 года, и в промежутке до 2027 года этот рост будет составлять в среднем 3%. Этот рост согласован с МВФ и МВФ никакие «офигенные» прорывы не планирует.

МВФ не планирует, а мы возьмем и сделаем рывок. Мы же можем?

Дмитрий Джангиров: Мы можем, но обычно не в ту сторону. В тех документах есть еще один очень печальный момент. Украина взяла на себя обязательство, что наш ВВП в долларах за три года, начиная с 2016 года, вырастет на 50%. ВВП, вообще-то считается в гривнах, но если у вас высокая инфляция, а вы держите курс стабильным или он медленно растет, то соответственно ВВП в долларах повышается. Если у вас курс постоянный, а три года подряд инфляция составляет 14%, то за три года ваш ВВП в долларах вырастет как раз на 50%. К чему это приводит? Украина в ближайшие три года станет выгодной для краткосрочных спекуляций. Вы приходите на Украину с долларами, меняете их на гривны, вкладываетесь по 15% годовых, забираете и на выходе снова меняете их в доллары. У вас получается доходность в долларах примерно такой, как и в гривнах. Нигде в мире такой доходности нет. Будет накачка деньгами.

Но мы ведь тоже от этого не проиграем?

Дмитрий Джангиров: Такую же точку зрения высказывал Митюков в 1997-1998 годах, и все закончилось, мы с вами знаем, чем. Быть объектом краткосрочных финансово-спекулятивных операций – ничего хорошего здесь нет. Нет того промежутка, во время которого эти деньги реально заработают. Будет надуваться банковская система, кредитование возобновится – будет видимое оживление без роста национального богатства.

Оживление иногда тоже приводит к росту национального богатства?

Дмитрий Джангиров: Точнее, к ощущению национального богатства. То есть человек на окраине, у которого хибарка стоила 10 тысяч, станет стоить 20 или 30 тысяч и он станет ощущать себя в 2-3 раза богаче.

Продаст ее и спрячет деньги в чулок?

Дмитрий Джангиров: Но альтернативное жилье тоже подорожает. На что он эти деньги потратит? Станет лучше питаться и снимет гостиницу? Но так он их быстро потратит.
Возвращаясь к тому моменту, когда Олег Соскин сказал, что Россия потратила триллион долларов. Простой вопрос: у кого сейчас эти деньги? Они же никуда не делись.
Возвращаясь к нашей теме, новые 150 долларов будут стоить, как старые 100, в смысле покупательной способности внутри страны.

Теперь прогноз, что в ближайшее время нас ожидает?

Дмитрий Джангиров: Плохое будет то, что местные выборы окончательно подорвут моральную легитимность власти, позицию всей политической системы. Может они будут не такими грязными, но народу в душу нагадят точно. А жирной точкой этой кампании будут ноябрьские платежки. Я беспокоюсь за психологический фон вхождения в новый год. Все говорят, что новые тарифы – антисоциальные, а что это означает? Это значит, что нижняя часть среднего класса, заплатив по тарифам, переходит в бедный класс, бедный класс плюс, переходит в бедный класс минус, а бедный класс минус переходит в нищих. Это видно по падению розничного товарооборота на 25%. У нас не было такого падения даже в 90-х. Дело в том, что тарифы вымывают деньги у людей, поэтому падает розничный товарооборот. Платежеспособность населения падает – это вторая сторона антисоциальности тарифов.
Войны не будет, надо молиться о теплой зиме. Может Бог действительно пожалеет украинцев, которым и так тяжело, а еще и такое руководство. Думаю, что войны точно не будет, но с другой стороны, если в Европе кричат, что с беженцами делать, то у нас стоит вопрос, а что делать с демобилизованными? Это люди с очень обостренным восприятием действительности, с обостренным чувством справедливости, причем у них восприятие от обостренного до болезненного. Мы буквально каждый день слышим о случаях самоубийств, о стрельбе в результате простой ссоры и все закрывают на это глаза, ждут, что скоро само пройдет.
Тяжесть нашего положения не в том, что сегодня или завтра будет плохо, а в том, что практически нельзя назвать ни одного позитивного тренда, нечему порадоваться. Назовите мне вы что-то, хорошее и я порадуюсь за вас, что вы это видите.

Одесситы получили какой-то стартап в 150 миллионов?

Дмитрий Джангиров: Мы всегда будем получать, но если бы это были не одесситы, а европейцы, то за стартап в 3 раза хуже они бы получили полмиллиарда. А им дают 150 миллионов и вывозят из страны. А что с этого получит Одесса? Ничего, она потеряет несколько людей, которые могли бы работать здесь и приносить пользу. Но с другой стороны их тоже можно понять. Заниматься серьезным делом под Саакашвили тоже невозможно, я их понимаю.
Что улучшается? Неплохой аграрный сектор, так его пытаются обложить дополнительными налогами. Хватило ума обложить налогами поступления от гастарбайтеров. Ну, разве это не идиоты? Так теперь поступления упали, они их там в банке держат, и родных туда будут перевозить.
В прошлом году смертность на 114 тысяч превысила рождаемость, такого тоже давно не было.

Журналист Дивельт сказал такую фразу, что, не смотря на все испытания, через которые прошла Украина, она сохранила человеческое лицо, и это очень важно?

Дмитрий Джангиров: А трое погибших бойцов в оцеплении Верховной Рады и сотня раненых насчет «человеческого лица» с этим немцем бы поспорили. Убитые в Мукачево, погибшие в Днепропетровске, я могу привести не отдельные случаи, а систему. Правильно говорить о том, что абсолютное большинство украинцев - 97% сохранила человеческое лицо, но критически большая масса в 2-3% его потеряла. Поэтому остальным 97% по этой причине не комфортно. А этот немец пусть расскажет про человеческое лицо сирийским беженцам.